То, что мы слышим и читаем о китайской экономике в западных СМИ, не соответствует реальности. В странах «глобального севера» говорят, что в Китае – серьезный кризис. И это – свидетельство того, как китайская модель развития «терпит крах». Там говорят, что из этого нужно «извлечь урок»: что Китаю необходимо отойти от модели, в основе которой лежат экспорт и инвестиции, повысить роль внутреннего спроса.
Что же мы видим на деле? Рост ВВП Китая в минувшем году составил 5,2%. В то время как американская экономика выросла на 2,5%, японская – на 1,9%, французская – на 0,9%, а британская и немецкая и вовсе продемонстрировали отрицательный рост. Производительность труда в Китае в 2023 году выросла на 4,8%, когда в США этот показатель снизился на 0,7%. Снизился он и в Германии – на 0,3%.
Это говорит о том, что Китай не только добился технологической самостоятельности в некоторых важных областях, но и продолжает делать широкие шаги, догоняя крупнейшие экономики мира.
С 2020 года экономические показатели превышают уровень, необходимый для достижения целей на 2035-й год. Другими словами, Китай достигнет уровня развития, определенного руководством страны, ранее установленных сроков. И здесь закономерно возникает вопрос: как же Китаю удается не только сохранить тенденцию к росту, к примеру, создавая в городах во время 14-й пятилетки по 11 миллионов новых рабочих мест в год, но и оставаться важнейшей движущей силой, способствующей развитию других регионов мира, особенно «глобального юга». В качестве примера можно взять выдвинутую председателем КНР Си Цзиньпином в сентябре 2013 года стратегию развития Экономического пояса Шелкового пути, переросшую в инициативу «Один пояс и один путь». К настоящему моменту к ней уже присоединились более 150 стран и регионов мира, в проекты в ее рамках было инвестировано около триллиона долларов.
Таким образом, все заявления о том, что китайская экономика находится на грани катастрофы, абсолютно неверны. Очевидно, что возникшие риски в секторе недвижимости, на который приходится около 30% китайской экономики, — это серьезное испытание. Однако и капиталистические страны не обладают способностью осуществлять стратегическое планирование в динамике на фоне масштабнейших изменений в экономическом секторе и системе прав собственности. В конечном итоге эти изменения будут способствовать продвижению вперед китайского проекта.
Один из примеров этих изменений – увеличение кредитования в сфере промышленности (особенно в отраслях, связанных с высокими технологиями) пропорционально снижению уровня кредитования в недвижимости. По данным Народного банка Китая, за первые три квартала 2018 года объем кредитования в сфере недвижимости вырос на 24,9%, а в промышленной сфере – примерно на 5%. Сейчас ситуация кардинально изменилась. В третьем квартале 2023 года рост доступа к кредитам в промышленном секторе увеличился на 34,2%, в недвижимости – всего на 4,8%. Из этих данных видно, что, находясь перед лицом коммерческого и технологического давления со стороны США, Китай концентрирует все силы на всестороннем строительстве технологического суверенитета.
Эта трансформация – процесс непростой, но он позволяет добиться более высококачественного развития. Повышается качество общественных услуг, к примеру, по всей стране запускаются высокоскоростные поезда. Увеличиваются инвестиции в сферы, позволяющие Китаю сохранять лидирующие позиции в мире в проведении промышленной революции, в том числе в «зеленую» энергетику. Улучшается городская инфраструктура: модернизируются больницы, школы, строятся «умные города».
Все это ложится в основу того, что председатель КНР Си Цзиньпин назвал «производительными силами нового качества», то есть экономического развития, в основу которого во всех сферах общественной жизни внедряются новые технологии. У людей, интересующихся будущим Китая, может возникнуть вопрос: возможно ли при этом сохранить нужный государству уровень развития? К примеру, реализовать озвученную премьером Госсовета КНР Ли Цяном на открытии двух сессий цель по достижению 5-процентного экономического роста в 2024 году?
Ответ, безусловно, положительный. И это не слепой оптимизм по поводу будущего китайской экономики, а твердая убежденность, основанная на длительном наблюдении за тенденциями развития Китая, за институциональным строительством в стране и тем, как китайская государственная машина способна разрешать противоречия и направлять страну в сторону развития.
На Западе очень часто упускают из вида преимущества, которыми обладает Китай для осуществления экономического роста и целей в области трудоустройства. Это крупномасштабное производственное и финансовое ядро, состоящее из 96 крупных госпредприятий и 144 финансовых организаций, стимулирующих развитие. А также запуск абсолютно новой модели планового экономического развития, в основе которого лежат технологические инновации, в том числе технологии больших данных, искусственного интеллекта и 5G.
Все эти причины позволяют мне быть уверенным в том, что китайская экономика сохранит тенденции роста, отвечающие интересам как самой страны, так и всего мира. В 2024 году мы станем свидетелями укрепления динамики развития, основанной на так называемых «производительных силах нового качества».
Элиас Джаббур, экономический советник Нового банка развития
(Источник: CGTN)